Форум

С праздником!
ФРОЛЫ — день памяти Флора (Фрола) и Лавра (Лавёра) —лошадников, конский праздник (31. VIII). Согласно легенде, братья Флор и Лавр были каменотесами, верующими в Христа; полученные за работу деньги они раздавали нищим, а сами соблюдали строгий пост и проводили много времени в молитвах. Однажды, когда они трудились над постройкой языческого храма, сын местного жреца неосторожно подошел слишком близко, и осколок камня попал ему в глаз, сильно повредив его; братья обнадежили разгневанного отца, что сын его получит исцеление, и взяли юношу к себе, наставили в вере в Христа и, после того, как юноша исповедал ее, помолились о нем, и глаз его исцелился (после чего отец юноши также уверовал во Христа). Но по окончании стройки храма братья собрали христиан, сокрушили идолов и поставили в восточной части храма святой крест, за что были брошены в пустой колодец и засыпаны землей.
Флор и Лавр повсеместно почитались как покровители лошадей; их образ во многих губерниях вешали в конюшнях с правой стороны, над яслями. В некоторых местах такое представление об этих святых объяснялось легендой, являвшейся, очевидно, переделкой библейского предания. Легенда эта гласила, что оба брата, Флор и Лавр, жили тем, что ходили по деревням и рыли колодцы; один раз работа их была настолько неудачна, что земля обвалилась и похоронила их обоих, да так, что никто этого и не заметил. Но вскоре из-под обвала стала сочиться вода, и вскоре местные жители заметили, что одна чахлая лошаденка, приходившая туда и пившая эту воду, начала вдруг добреть и здороветь. Хозяева из этой деревни принялись гонять туда своих лошадей, и все лошади вскоре стали выглядеть так, словно за ними ухаживали лучшим образом. Тогда мужики раскопали колодец и наткнулись там на Флора и Лавра: братья стояли с железными лопатами в руках, целые и невредимые.
Известна была и другая легенда, объяснявшая связь Флора и Лавра с лошадьми. Согласно этой легенде, один мужик на второй день Спаса выехал в поле пахать, чтобы посеять озимую рожь; но лошадь его заартачилась и остановилась, и мужик с бранью и проклятиями принялся хлестать ее кнутом, а потом начал колотить и палкой, пытаясь заставить ее работать и угрожая в случае неповиновения вспахать на ней целую десятину в один день. Лошадь пала на колени и заржала, и в этот момент на поле вдруг появились два странника с посохами, которые спросили у мужика: «За что ты бьешь лошадь? Ведь ты ответишь за нее перед Богом, всякая животина на счету у Бога, а лошадь и сама умеет Ему молиться. У вас, вот, на каждой неделе полагается для отдыха праздник, а у коня твоего в круглый год нет ни единого. Завтра наш день -Флора и Лавра: вот мы и пришли заступиться и посоветовать свести твою лошадь на село к церкви и соседям то же наказать, если хотят, чтобы лошади их были здоровы и в работе крепки и охотливы. Мы приставлены к лошадям на защиту. Бог велел нам быть их заступниками и ходатаями перед Ним».
Очевидно, в связи с подобными легендами, день этих двух святых — покровителей лошадей был связан в народном сознании с лошадьми и именовался «конским праздником». В этот день на лошадях ни в коем случае не работали, давая им отдых; правда, в некоторых местах в этот день принято было устраивать конские скачки, но и в этом случае седлать лошадей было не принято. Лошадей на Фролы купали, завивали лентами их хвосты и гривы и хорошо кормили, а также приводили их к церкви для окропления святой водой. Этот обычай соблюдали повсеместно, и даже крестьяне придерживались его: неказистых, но выносливых крестьянских лошадок с утра кормили «в полную сыть», в том числе и овсом, и даже круто посоленными яичными хлебцами, а также расчесывали им гривы и хвосты; девки вплетали в них ленточки, кусочки кумача или ситцев ярких цветов, после чего хозяева пригоняли их к церкви, где священники служили молебен святым мученикам и кропили лошадок святой водой (на окропление каждый хозяин считал обязательным пригнать если не всех, то хотя бы одну лошадь).
Вообще, для «конной мольбы» в некоторых местах (например, в вологодских и ветлужских лесах) существовали особые деревянные часовни, предназначенные специально для чествования мучеников в день их памяти. Некоторые из этих часовен были значительно удалены от сел и ставились на лесных полянах; в течение года они обычно бывали совершенно заброшенными и забытыми, но на праздник мучеников к ним собирались толпы народа со всех окрестных сел. После торжественной обедни прихожане — кто верхом, кто в телеге, а кто и пешком — отправлялись, по народному выражению, «к пиву»; лошадей на таких сборищах собиралось столько, что они нередко занимали всю поляну перед часовней. В часовне совершались молебны, а иногда и водосвятие, причем в конце службы священник выносил крест со святой водой, благословлял крестом и все время кропил водой, а прихожане проводили мимо него лошадей (при этом иногда считалось, что следует объехать на лошади вокруг часовни три раза), и каждый хозяин следил, чтобы хоть одна капля святой воды непременно попала на лошадь. Когда же все лошади объезжали церковь, священник осенял крестом и говорил: «С Богом», после чего все прихожане разъезжались по домам. Впрочем, нередко по окончании молебствий многие хозяева с лошадьми отправлялись на ровное поле, обыкновенно располагавшееся примерно за версту от часовни, где устраивались скачки.
«Фролы» в народе отличались особым торжеством и обилием различных яств. Хозяева к этому дню мыли и чистили избы, наряжались и готовили угощение, в том числе варили пиво: на «Фролах» даже женщины нередко давали себе волю и выпивали более обычного; при этом, однако, в некоторых местах (преимущественно в лесных губерниях) мужики, даже любители винца, пили очень мало, а некоторые даже отказывались совсем, но зато бабы пили и за себя, и за мужей, так что вечером едва добирались до дому.
Вероятно, такой обычай, как и обыкновение устраивать на «Фролы» скачки, являлся остатками какого-то древнего праздника, связанного с лошадьми (или даже со скотом в целом) и приурочивавшегося к этому дню в языческие времена. На это, возможно, указывает и обряд жертвоприношения, сохранившийся в некоторых местах вплоть до XIX в. и заключавшийся в том, что на вспаханное под пар поле приводили жертвенных животных (обычно молодых бычков), которым «жрец» перерезал горло; потом с животных сдирали шкуру, отрезали ноги и жарили туши на кострах; около двух часов ночи раздавался удар в колокол, возвещающий, что жертвенное кушанье поспело, и все собравшиеся немедленно набрасывались на горячее мясо, причем при дележке нередко образовывалась драка, так как мясо это в народе считалось обладающим «особым священным свойством», и каждый из участвующих в обряде желал первым получить лучший кусок.